Но я ее не увидел, потому что в сортире и в умывальне ее не было, а когда я пошел обратно в подвал, чтобы позавтракать, там меня уже ждал Хенрик. Он был без хлыста.

Я хотел пройти мимо, не глядя на него, но Хенрик сам подошел ко мне, и он не сильно сердился.

– Пошли, – сказал он.

– Я голодный, – сказал я.

– Нельзя задерживаться, – сказал Хенрик.

Он взял со стола горбушку хлеба и отдал мне. Кто-то из сидевших за столом огрызнулся, сказал, что такой кусок – на троих. Хенрик велел ему молчать и повел меня прочь.

Мне было страшно, но я старался утешать себя тем, что Ирка обещала, что все хорошо кончится. А она знает. Хенрик с ней разговаривает как с равной.

Во дворе стоял старенький грузовичок. За рулем уже сидел Лысый.

– Сколько вас ждать! – зло оскалился он. – Вот-вот патрули поедут.

– Садись! – приказал мне Хенрик.

Он подсадил меня в кузов. Потом впрыгнул за мной.

– Вы тоже поедете? – спросил я.

– Прокачусь немного, – ответил Хенрик.

Машка-мадамка подошла к открытому окну конторы на втором этаже. Помахала Хенрику. Он помахал в ответ.

– Осторожно, – крикнула она. – Вечером жду!

Эти слова были для Хенрика, а может, для Лысого. Но не для меня.

Машина подъехала к воротам. Охранник, стоявший там, сначала подошел к грузовичку, заглянул в кузов и в кабину. Только потом пропустил.

– А чего он ищете – спросил я.

– Черт его знает, – ответил Хенрик.

Грузовик выехал из ворот и затрясся по колдобинам дороги.

Через несколько метров дорога повернула в сторону, и с обеих сторон к ней сбежался еловый лес.

Мы ехали по этой дороге совсем недолго – над деревьями еще видна была дымившая труба кондитерской фабрики. Вдруг Хенрик наклонился вперед и постучал в заднюю стену кабинки. Грузовичок затормозил.

Хенрик подошел к борту грузовика и посмотрел в сторону кустов.

Хлопнула дверца кабины – значит, следом на дорогу выбрался Лысый.

Тут же кусты раздались, и оттуда вышел мужик с картонным ящиком – тем самым, который я видал вечером на фабрике.

За мужиком шла Ирка. Она была одета в мужские штаны и сапоги. Рыжие волосы были убраны под платок.

– Осторожнее! – прикрикнула она на мужика, когда тот передавал ящик Хенрику. Хенрик наклонился, мужик поднял ящик на вытянутых руках, и Хенрик принял ящик, который был, как я понимал, не очень тяжелым.

Ирка легко прыгнула в кузов и предупредила Хенрика:

– На пол не ставь. Сядь и держи на коленях.

Хенрик послушно сел, а Ирка села рядом, чтобы поддерживать ящик.

– Я пошел? – спросил мужик. Его физиономия показалась над бортом грузовика.

– Иди, – сказал Хенрик.

Лысый все стоил на дороге.

– А тебе что, отдельное приглашение? – спросил Хенрик.

– Поезжай осторожнее, пожалуйста, – попросила Лысого Ирка.

Грузовик поехал дальше. Дорога была такой плохой, что ничто не могло помочь. Ирка и Хенрик старались оградить ящик от ударов, я им помогал. Они сначала гнали меня, но потом перестали.

Грузовик ехал медленно, но я не мог смотреть по сторонам – мне было интереснее смотреть на Ирку и на ящик.

В конце концов я не выдержал:

– А что там? – спросил я.

– Неважно, – сказал Хенрик.

Время от времени Ирка поднималась и смотрела вперед, будто боялась какой-то преграды или опасности.

Но дорога, хоть и разбитая, была совершенно пустынна, и стены леса по обе стороны ее создавали впечатление узкого, темного ущелья.

Так мы ехали довольно долго. Все молчали. Мне о многом хотелось спросить, но я понимал, что вряд ли получу ответ.

Возможно, через полчаса или несколько более того я первым увидел, как далеко впереди из леса вышел человек и встал посреди дороги.

– Стой! – крикнула Ирка.

Но Лысый уже замедлял ход грузовика, и, не доезжая до незнакомца несколько метров, грузовик встал.

Человек пошел к машине.

– Ты уходишь? – спросил я Ирку.

Только тут она вспомнила о моем существовании.

– Не беспокойся. Послезавтра я уже буду у Маркизы, – сказала она. – И тебя увижу.

– А что в ящике? – спросил я.

– Ты упрямый.

– Посмотрим, все ли там в порядке, – сказал Хенрик.

Не дожидаясь ответа, он открыл крышку ящика, откинул слой мягкой материи, и я увидел, что внутри ящика – одинаковые углубления, в каждом из которых помещается белый шар размером с кулак.

Ирка наклонилась к шарам.

– Все в порядке, – сказала она.

Мужчина подошел к грузовику и сказал:

– Давайте быстрее! Здесь уже пролетал вертолет.

– Что это? – на этот раз я спросил только у Ирки, тихо.

Она поглядела на меня, глаза у нее были грустные.

– До свидания, любимчик, – сказала она. – Веди себя хорошо. Я буду скучать по тебе.

– Я тоже.

– А в ящике яйца, – сказала она.

– Какие же это яйца!

– Помолчи! – оборвал меня Хенрик, обернулся к Ирке и сказал: – Ты чего заговорила. Чем он меньше знает, тем спокойнее. И нам и ему.

Мужчина на дороге принял ящик с яйцами – и зачем мы везли ящик с яйцами? – и пошел в сторону.

Затем выскочил из грузовика Хенрик и помог выбраться Ирке.

Мне не хотелось оставаться одному. Я тоже выпрыгнул из грузовика. Но Ирка сказала:

– Садись в кабинку, к Лысому.

Тот открыл дверь мне навстречу.

– Не скучай, – сказала Ирка.

Лысый перегнулся через меня, захлопнул дверь и сказал мрачно:

– Я позабочусь, чтобы не соскучился.

Мы с ним смотрели, как остальные скрылись в кустах, унося ящик с яйцами.

День был серый, хоть без ветра и дождя. По обе стороны дороги тянулся редкий еловый лес. Порой к дороге подходило болотце, и из бурой воды поднимались тонкие стволы осин и берез. Земля еще не просохла.

Раза два я видел у дороги строения. Одно большое, в несколько этажей. Они были оставлены людьми. Окна разбиты, пусты, двери вышиблены, ступеньки заросли крапивой… В одном месте направо отходила асфальтовая дорожка и терялась в зарослях, но я успел увидеть проржавевший и как будто обугленный остов какой-то машины.

– Плохо мы убираем нашу родину, – сказал я Лысому.